В качестве иллюстрации ко вчерашнему признанию Палатой Представителей Конгресса США факта турецкого геноцида армян 1915 года я поставил заголовок из «новостей» BBC, которые почему-то решили мало того, чтобы слово геноцид написать с маленькой буквы (на английском принято Armenian Genocide писать с большой), но и заключили его в кавычки.
Небольшой, но важный апдейт — Ильхан Омар, мусульманка-демократка, воздержалась от резолюции по причине того, что «сперва надо осудить Америку за геноцид индейцев», а также «надо осуждать то, что признано международным учёным консенсусом», подразумевая, что может и не было геноцида. Что, правда, не мешает ей призывать к бойкоту и санкциям против Израиля — ведь только Израиль нарушает права человека в этом мире, не правда ли?
Простите меня великодушно за статью о политике — видит бог, я стараюсь избегать этого как могу, но иногда голос крови и характер не позволяют наступить на горло своей песне. И эта история с признанием геноцида, за которой я пристально слежу уже долгие годы, вчера заставила меня сегодня вас с ней познакомить.
О самом геноциде писать мне кажется излишним — не может быть, чтобы кто-то не знал о трагических событиях 1915 года, когда турки вырезали, распяли и прочими доступными им средствами убили в районе полутора миллионов армян. Лично для меня моментом осознания ужаса этой катастрофы стало не число жертв и даже не фотографии распятых людей на крестах вдоль дороги и даже не «40 дней Муса Дага», а фотография повешенных на городской площади Алеппо (ныне Сирия) армянских врачей.
Не знаю почему — если бы висели, скажем, адвокаты, у меня бы это не вызвало такой реакции. А вот врачи — это даже у блатных в лагерях были неприкосновенные, они же жизни спасают и лечат всех, вне зависимости от пола расы национальности и религии… Есть такие моменты, когда огромная трагедия начинает восприниматься по-другому из-за какого-то мелкого по сравнению с её масштабом эпизода. Этот момент хорошо показан в прекрасном кино Вальс с Баширом, где чувак, прошедший самые тяжёлые бои первой Ливанской войны, сломался, увидев умирающую лошадь.
Несмотря на то, что человек, который придумал термин «геноцид», Рафаэль Лемкин, ещё с 40-х годов добивался международного признания этой катастрофы, большинство стран мира не захотело портить отношений с Турцией, активно отрицающей этот в принципе неоспоримый факт. Израиль, например, время от времени поднимает эту тему в моменты напряжения отношений с Турцией, но мгновенно сливается, как только дело доходит до реальности. Ну и ещё нам как бы не комильфо признать, что холокост не настолько особенный, поэтому холокост в Израиле геноцид, а геноцида армян не было, а были «трагические события».
Всё это не добавляет веры в существование вселенской справедливости, а история с курдами вообще не оставляет от этой веры камня на камне. Нет ни одного политика, который бы публично отрицал право каждого народа на самоопределение и на своё государство, и хотя разные страны по-разному определяют применение этого принципа к, например, палестинцам — насчёт курдов у всех полное единогласие.
Курдам мраааачно не повезло — Курдистан расположен на территории Ирана, Ирака, Турции и Сирии, и если Ираком с Сирией ещё можно пренебречь как серьёзными игроками на (в?) геополитическом поле, то стран, желающих одновременно рамсить с Ираном и Турцией в мире ещё не нашлось. Поэтому все прекрасно понимают что СПРАВЕДЛИВОСТЬ требует того, чтобы у курдов была своя страна, но фактически эта самая справедливость уступает место принципам близкотельности своей рубашки и дальнокрайности своей хаты.
По поводу курдов мне вспоминается весёлый случай, когда ночью в Берлине мы с компанией русских берлинцев вышли из метро и захотелось есть. В то время я как раз расставался со свой арийской подругой, настроение у меня было соответствующе паршивое — и тут продавец швармы, которую там называют по-турецки донёс-кебабом, поинтересовался, поляки ли мы.
Не знаю, почему всё моё нутро протестует, когда меня называют поляком — видимо сказывается петербургский великорусский шовинизм в стиле «а какая разница?» из Брата-2, но вопрос турка меня окончательно выбесил и я ответил «я вообще армянин» с надеждой на дальнейшее развитие конфликта.
— Ты армянин?, вскричал продавец кебаба с радостью. А я курд, турки сволочи подонки, армяне и курды бхай-бхай (то есть братья навек, специально для молодёжи, не заставшей Раджа Капура, поясняю) — и в результате вместо поскандалить вышло улыбнуться.
Такие вещи заставляют усомниться в существовании понятия справедливости в принципе. И это ещё в политике, где изначально понятно, что всё построено на интересах, балансе сил и наплевательстве сильных на слабых. Но и в суде, в спорах между обычными людьми, со справедливостью тоже как-то не особо. Быть умным, а не правым — первый совет адвоката к требующему справедливости клиенту.
Кстати, в присяге адвоката в Израиле в своё время должен был быть пункт о том, что адвокат обязан помогать суду творить справедливость, но впоследствии его заменили на обязанность помогать суду творит суд. Что, собственно, всё и объясняет.
Мой покойный учитель и наставник Алекс Лейбович рассказывал мне, как в суде одна женщина возмутилась несправедливостью судебного процесса. Судья ей сказал — ты когда из дома вышла, что мужу сказала, куда ты идёшь? В суд (бейт а мишпат), а не в бейт а цедек. Поэтому здесь ты получишь мишпат, а не цедек. Такие дела.
В заключение могу сказать о себе, что я с годами как-то меньше стал уверен в том, что же такое справедливость в каждом конкретном случае. То есть иногда понятно, что это НЕсправедливость, и с ней надо бороться — но обычно всё гораздо сложнее и запутаннее, поэтому для меня теперь справедливость — это то, что нужно моему клиенту (хотя очень часто люди сами не понимают, что же им на самом деле нужно).
А курдов всё равно жалко, и я очень надеюсь, что успею ещё застать празднование независимого Курдистана, בעזרת השם.
'О том, как США признали геноцид армян, или существует ли справедливость?' Комментариев пока нет
Будьте первым комментатором!