Вы знаете, что такое кольбо? Если вы недавно в Израиле — то вероятно, что нет. Раньше так назывались магазины, где, как в Греции, «всё есть» — отсюда, собственно, и название «коль бо», всё в нём. Сегодня это называется минимаркетом — по-моему, (однокоренное?) слово «маколет» тоже потихоньку исчезает.
Одна из самых обидных вещей, котрые можно сказать про адвоката — это «кольбойник», то есть адвокат, который, как та девушка на вопрос «а что вы делаете сегодня вечером?» отвечает «всё». Ибо никто не обнимет необъятного, и если ты «специалист по недвижимости, контрактам, семейному, уголовному, административному и трудовому праву, долгам, банкротствам и интеллектуальной собственности», то скорее всего ты не умеешь делать мичего так, чтобы это было по-настоящему круто.
Мне неоднократно приходилось наблюдать удивлённо вскинутые бровки русскоязычных коллег, которые спрашивали меня, почему я не оформляю сделки с недвижимостью — «ведь это так просто» — на мой ответ, что просто не бывает и что я не хочу делать то, что не знаю как следует, а этому надо учиться и работать под присмотром не один год.
Как же так, спрашивают меня коллеги, которые занимаются разводами — ты ведёшь переговоры по разводу, там продают квартиру, и эта лёгкая сладкая «работа» заполнить пару бланков проходит мимо тебя? На это я им отвечаю статистикой — 95% исков против адвокатов за профессиональную халатность выиграны, когда адвокат по семейным делам оформляет сделку по квартире.
Мой покойный дедушка был юрист от бога, настоящий, не как я — ему никто и никогда не сказал «нет», когда он после прихода домой с работы главным юристом Скорохода работал бесплатно вторую смену, помогая людям со всем-всем-всем, и с квартирами, и с разводами, и с уголовкой. Но это было в Советском Союзе, где не было частной собственности и тех 95% правовых норм, которые вытекают из этого факта. А в системе права, где развита частная собственность, различные области права разбухают как все слои, и их невозможно выучить все, ибо никто не обнимет необъятного!
Однако, как говорил мой покойный учитель и наставник Алекс Лейбович, иногда специализация бывает узковатой, и широта горизонтов может дать дополнительный угол зрения. Как всегда, я что-то пробурчал в ответ, не соглашаясь и, как всегда, думаю что мне виднее — и, как всегда, оказался неправ.
В далёкой юности, когда я подрабатывал в бесплатной адвокатуре на прохладных югах нашей необъятной родины, одним из первых дел, которые мне дали как адвокату, которого взяли туда из-за знания русского языка, были несколько марокканцев, которые вывезли со склада (чужого) грузовик металлолома.
Казалось бы, уголовное дело. Ахахаха, я вспомнил как вышел из суда и увидел своего гаврика с подельниками, внимательно рассматривающих мой мотоцикл и в частности замок на нём. На мой вопрос, с какой целью они интересуются, они засмущались и сказали — ах, это твой мотоциикл? Ну тогда ладно.
В процессе изучения материалов дела (как называют адвокаты чтение сотен страниц мусорской писанины, которая в те времена была истинно писаниной, когда менты не печатали на компьютере, а куролапили на бумажке) оказалось, что хозяин склада находился в процессе банкротства.
Опаньки, банкротство! А я ж у Лейбовича шесть лет выселял людей из квартир, разорял мошавы и сшибал долги с банкротов. И при банкротстве чотко сказано — с момента назначения управляющего он, собственно, и управляет собственностью фирмы. И, соответственно, только он мог разрешить или НЕ разрешить вывозить металл (помните тот анекдот про Окуня?).
Я помню некоторое охренение двух дорогих опытных уголовных адвокатов подельников моего гаврика, когда неизвестный юнец с тяжёлым русским акцентом и непроизносимой дурацкой фамилией выиграл им дело. Зато Лейбович был ещё жив, и после этого целый день надо мной прикалывался в стиле «а я ж тебе говорил! вот же ж странно — ты армянская собака, а упрямый как осёл». Так, стоп, хватит про Лейбовича, а то я снова плакать начинаю.
Почему, собственно, я начал писать эту статью? А, вспомнил — про балконы! Чорт побери, про это дело мне нужно было написать историю о том, как я снимался в передаче то ли Окна, то ли Пусть Говорят (у меня нет тельавизора, и я не особо знаю как называются все эти говношоу) — короче то, что у американцев Jerry Springer Show. Эту историю я расскажу потом, когда кому-то из вас станет грусно и вы попросите меня развеселить — обещаю, что не подведу.
Так вот, балконы и прочие пристройки-застройки. Есть в израильском уголовном праве такая защита «по справедливости» — הגנה מן הצדק. Это значит, что человек совершил преступление, но государство так накосячило, что судить его за это несправедливо.
Пришла эта доктрина как раз из балконов — когда на человека наехали за то, что он застеклил балкон без разрешения, а вокруг все соседи застеклили балконы и на них не наехали. Это явная дискриминация, а дискриминация — это очень серьёзный косяк правоохранительных органов, котрый допускать нельзя, и человека могут оправдать или как минимум принять это в расчёт во время назначения наказания.
Кстати, я не знаю, нужно ли получать разрешение на застекление балкона в Израиле или не нужно, и знаете почену? Потому что повторяясь в четвёртый раз, Козьма Прутков писал — плюнь тому в глаза, кто скажет, что можно обнять необъятное!
И вот эта доктрина пришла в уголовное право — не про необъятное, а про запрет дискриминации. Как-то я придумал, как легализовать траву в Израиле — если весь миллион курильщиков выложат в своих фейсбуках, твиттерах и т.д. публичные фотки «а вот я с косяком», судить весь миллион будет абсолютно невозможно, а так как сделают это все, то менты не смогут сказать «судим кого поймали».
Вот и в том случае, который намузил меня на это эссе, был классически балконный — пристройка, дверь, стоянка. Как и у всех соседей, но на них не наехали, а наехали только на супружескую пару. В результате жену оправдали, так как она была практически не при делах и знала только «у нас будет как у всех», а мужа нет, потому что он знал, что делает незаконно — но при наказании это (дискриминация) зачтётся.
Самое прекрасное, что на эту тему можно увидеть в кино — это сцена начала суда над в фильме The People Vs. Larry Flynt, где Вуди Харельсон играет Ларри Флинта, молодой Нортон — его молодого адвоката, а сам Ларри — отвратительного судью, который его засудил. Посмотрите, покайфуйте, почитесь — такие фильмы учат адвокатскому ремеслу больше, чем учёба на юрфаке (если, конечно, там нет факультатива, где показывают такие фильмы).
Принимая во внимание всё вышеизложенное, попрошу вас разрешить мне выразить свою уверенность в том, что и в вашей области есть вещи из другой области, которые могут дополнить вашу узкую специализацию и дать вам преимущество перед коллегаи-конкурентами.
Так, например, я выучил на лекциях по истории философии инженерной науки, что все люди, которые сделали прорывные открытия (от паровой машины до электричества и так далее) плотно торчали на Аристотеле, и кстати Марвин Мински тоже на нём торчал. Получается, что чтобы сделать настоящий paradigm shift, надо читать Аристотеля, а не только чисто свою узкую область знаний.
Но, повторяясь, как и Козьма прутков,в пятый раз, я, как и он, завершу тем, чем и начал, и опять скажу: никто не обнимет необъятного!
P.S. Нет ничего, что меня восхищает больше, чем ответ «я не знаю». Если мне так отвечает врач, адвокат или любой другой специалист — я знаю, что имею дело со специалистом, а не с щекораздувной бабломашиной.
И то же самое я ценю в своих учениках — умение сказать «я не знаю» очень, очень дорого стоит, ибо догадываться о чём-то в нашей профессии — это как идти по минному полю наугад, только взрываешься не ты, а твой клиент, что ещё более недопустимо.
'О том, как незаконная застройка показала, как переплетены разные области человеческого познания, или никто не обнимет необъятного — и о защите «по справедливости»' Комментариев пока нет
Будьте первым комментатором!