Плони — наш любимый герой — умер от инфаркта в 2017 году, и его вдова (Плонит, кто же ещё) решила получить 250 тысяч шекелей страховой премии. Меня всегда немного нервировало понятие «премия за смерть», чем-то напоминает рассказы то ли Шекли (которого я на днях скачал целиком одной книгой и сейчас борюсь с собой по ночам, чтобы отложить её и пойти спать), то ли Лема.
В своё время Марвин Мински сказал, что его совершенно перестало интересовать худло — обычная художественная литература с описанием того, как главный герой живёт и, в некоторых случаях, умирает. То ли дело научная фантастика, где автор жонглирует идеями — а что было бы, если бы у людей была третья рука, или если бы мы все стали телепатами, или…
Когда давным-давно мой покойный еврейский дедушка-адвокат говорил, что перестал читать худло и читает только мемуары, я удивлялся — как же так можно, а как же мои любимые, например, японцы (Мураками не предлагать), латиносы (Куэлью туда же) и вообще всякие англичане (с возрастом у меня начали путаться произведелия Моэма и Во, позорище).
Со временем я понал дедушку. Еща на первом моём студенческом месте юридической работы, у Хани Ширы, я не просто удивился, а охренел от того, насколько семейные дела, лежавшие на нашем столе, были пересказами вычитанного мной в 13-14 лет от корки до корки Мопассана (это собрание сочинений наверняка стояло и на вашей полке, по-моему оно было «макулатурное» — помните эту охоту за газетами для сдачи в школу, или это только в Ленинграде практиковали)?
В семейных делах меня поразило то, что уже в середине дела я знал, чем оно закончится — Мопассан всё очень классно описал, и куча дел шли ровно по его сценарию. Кстати, он даже с уголовкой хорошо справился, прям как в жизни.
Недавно товарищ с тренировок меня пытался выгрузить каким-то местным сериалом и то ли исардутом, то ли ещё каким-то домом-2. Телевизора у меня нет и никогда не было — в последний раз он, чорно-белый, был у нас на Светлановском и смотрел я на нём в мире жывотных, после чего, когда спустя годы я увидел заставку в цвете, я полностью познал значение слова «идиосинкразия».
Когда я вкратце пересказал товарищу пару дел, которые прямо сейчас лежат у меня на столе, он сказал — да, понимаю, на фиг тебе тратить время на исардут, если у тебя реальные дела в сто раз круче и интереснее. Отож!
И вообще, как адвокат — то есть человек, который рассказывает истории ментам, прокурорам, суду у другим адвокатам, причём эта история должна быть хороша для моего клиента и настолько хороша, что в неё обязательно хочется поверить — я категорически не согласен с Борхесом.
Борхес в своём сборнике «Золото тигров» попытался свести всю литературу к 4 сюжетам вместо 36 драматических сюжетов Польти — Осада города, Возвращение домой, Поиск и Жертвоприношение богоподобного существа. На самом деле сюжет есть только ОДИН — и всё зависит от того, как грамотно вы его описываете.
Этот единственные сюжет — это трудности и их преодоление. Нет ни одного рассказа, где главный герой не встретил бы на своём пути трудности и не преодолел бы их (или попытался, но не сдюжил). Больше сюжетов нет.
Вернёмся к премии за смерть, которую страховая платить отказалась — иначе не было бы суда и этого моего рассказа с отвлечённой болтовнёй. Оказывается, когда покойный делал страховку в 2015 году, в телефонной беседе с агентами страха он не сказал, что в 2008 делал шунтирование сердца, и на вопрос «а как там с сердцем» ответил «всё ок».
Страховая компания сказала, что это обман и выплачивать она не будет. Вдова обратилась в суд, который сказал — чуваку не объяснили бэ Рахель битха а ктана, что значит «проблемы с сердцем», до какой степени надо раскрывать информацию и главное — какие последствия при её сокрытии (скрытии?).
Кстати, позвольте вас просветить насчёт ברחל בתך הקטנה — прекрасного выражения, которое значит «чотко, конкретно и подробнейше». Помните эту историю про чувака, который влюбился в красавицу с первого взгляда, увидев её у колодца? Он попросил у папы её руки (в хорошем, не-питерском смысле слова), а тот сказал — отработай-ка семь лет, и я отдам тебе в жёны свою дочь.
Прошло семь лет, Иаков отпахал как бобрик и пришёл за невестой, а папаша ему даёт вообще какую-то левую бабищу и говорит — вот моя старшая дочка Лея, бери. Тот говорит — стоп машина, какая Лея, я младшую хотель, Рахель. А папаша говорит — ну так ты ж мне не сказал «твоя младшая дочка Рахель», так что олучите и распишитесь, а если хочешь ещё одну дочку, теперь уже конкретно Рахель — паши ещё 7 лет.
Так и появилось выражение ברחל בתך הקטנה — точное описание, не имеющее потенциала двоякого толкования.
Так вот, ныне покойному товарищу не объяснили именно так, поэтому он не мог знать, что из-за его ответа его вдове не выплатят страховку. Поэтому платите, дорогие страховщики, и дале вдове ещё 50 тысяч издержек/адвокатских. Что, кстати, очень много, и это очень хорошо — издержки потихоньку начинают коррелировать с реальными издержками, которые человек несёт для того, чтобы реализовать свои законные права.
Могло бы быть иначе? Конечно, могло бы быть. Суд это не математика, нельзя пюредсказать заранее, кому поверит судья, как она растолкует закон и прецеденты именно в данной ситуации, что подскажет ей чувство справедливости, как она относится к страховкам, к недосказанностям и так далее. Каждое слово, каждая интонация, каждый жест свидетеля во время допроса могут изменить картину и даже перевернуть её на 180 градусов (самое интересное наблюдать на одном заседании поворот в 360 градусов — кто был в суде, тот в цырке не смеётся).
Ну а закончить — раз уж я начал про пословицы и поговорки — я хочу объяснением выражения «адраба» — אדרבהא — которое мне рассказал в своё время мой покойный учитель и наставник, адвокат Алекс Лейбович. Заранее прошу прощения у читающих меня Зин и тех, кто не понимает на иврите (надеюсь на помощь моих читателей, которые переведут это в комментариях).
פלוני אומר למישהי — אם היו קוראים לך מינה, הייתי ממיין אותך
— אבל קוראים לי זינה
— אדרבא
С началом рабочей недели вас, дорогие товарищи!
'О том, что суд — не математика, или как оформлять страхование жизни' Комментариев пока нет
Будьте первым комментатором!