Совсем недавно инвалид Цахаля Ицик Саадьян не выдержал издевательств нашего родного государства и самосжёгся перед чиновниками (слава богу, не до конца — несколько дней назад он начал дышать сам, без вентилятора).
Надо понять, что чиновникам не обязательно лично издеваться над человеком, унижать его и говорить гадости ему в глаза — можно просто не заниматься этим делом. Не заниматься и всё — положить его папочку куда-то в дальний угол и спокойно попивать дальше сок у себя в квартале.
Есть дела, которые могут потерпеть. Они не срочные — например, если я живу в доме, мне в принципе не мешает, что его оформление занимает долгие годы, если всё работает. Или, например… А вот найти второй пример того, чтобы время не имело значения, я затрудняюсь — не то чтобы у меня было совсем плохо с фантазией, просто глядя на свои дела я не нахожу таких, где время не было бы решающим фактором.
Один из трёх китов, на которых зиждется моя работа — работа и борьба с чиновниками. Работа — это тоже в принципе борьба, в идеале надо не доводить с ними до бокса, а ласково, по-айкидошному, подводить чиновников к тому, что нужно. Но получается это не всегда, и тогда надо биться.
Представьте себе ситуацию — человеку положен статус, например статус жителя государства Израиль, с теудат зеутом и всеми сопутствующими ништяками. Не из жалости и гуманитарных соображений, а ПО ЗАКОНУ ПОЛОЖЕНО. Но дело валяется где-то, и на все запросы ответа нет. Я называю это по имени одного из самых моих любимых альбомов Обороны — песни в пустоту.
Теперь представьте себе, что людей динамят пару лет. Не потому, что есть хоть малейшие проблемы с их делом, или подозрения, или что-то ещё — нет, просто их дело попало не на тот стол и теперь у него есть своя инерция. Может на него какая-то не та муха села, и теперь чиновники прониклись отвращением к этой папке и не трогают её — но люди не получают от государства того, что им положено по закону, в течение ЛЕТ, а не месяцев.
Терпение у людей кончается — или возникают такие трагические обстоятельства, что невозможно больше ждать и терпеть, и мы подаём в суд. Суд, как известно — последняя инстанция в борьбе с чиновниками, это как царь-батюшка, которому мы подаём челобитную.
И вот, после нескольких дней (а иногда и больше — если по делу нет прецедентов или они плохие и надо читать и думать, читать и думать) писанины дело уходит в суд. Судья отсылает нашу челобитную на ответ чиновникам, а те через месяц-другой отвечают «с порядке исключения мы готовы подумать снова».
И всё, кранты. Наш иск просто стирают — как будто бы не было его, ибо милосердные чиновники проявили неебическое снисхождение к простолюдинам и готовы взглянуть на их жалобы. Сроки? Ахахахахаха, какие такие сроки? Как получится, в порядке очереди…
В результате возникает ситуация, когда после того, как людей мурыжили годами, в ответ на справедливые претензии вам отвечают «разберёмся в виде исключения», и всё. А воз и ныне там. Проходит ещё годик, и снова надо подавать в суд на бездействие органов, и снова у них ответ — ну мы подумаем, и снова суд стирает ваш иск и говорит — ну вот видите, ТЕПЕРЬ государство готово вас выслушать, и если ответ вам не понравится — приходите снова. Проходит ещё годик…
Тем временем люди страдают. Это может быть семейная пара, где жене в течение года-другого не дают воссоединиться с мужем ПРОСТО ТАК, потому что дело легло не на ту полку. Это может быть пожилая мама, которой не дают теудат зеут потому, что ПРОСТО ТАК — нет проблем, нет оснований, нет причин.
Но время же не видно. Его как бы и нет — руками не потрогать, мозгами не понять. И если деньги имеют какое-то реальное выражение в судебной системе, их можно измерить и отношение к ним по-еврейски трепетное (кстати вот уж что действительно смешно — не все евреи тайманим, и по сравнению с израильтянами французы, шотландцы и куча прочих европейцев реально нереальные жадины), то время…
Времени для судей как будто не существует. Но в отличие от практически всех других дел в суде — денежных, уголовных, по ДТП и прочее — дела против чиновничьего произвола стоят на времени, именно в них КАЖДЫЙ ДЕНЬ важен. Но судьи этого не видят.
Всё это абсолютно бессмысленно, и каждое дело надо продвигать со скрипом башмаков биндюжников на Костиной свадьбе, и каждый раз указывать на особые и исключительные обстоятельства для того, чтобы люди хоть когда-нибудь в обозримом — или необозримом — будущем получили то, что ПОЛОЖЕНО ИМ ПО ЗАКОНУ.
Я по натуре своей боец, и не боюсь практически ничего. Я до свадьбы всю жизнь боялся высоты и одиночества, сейчас боюсь высоты и жену — вот, пожалуй, и всё. Но госспади помилуй душу мою грешную, как же я устал пробивать головой непробиваемые стены!
Хорошо хоть, мне безумно везёт с клиентами и они — практически все — понимают мои объяснения по поводу содебной системы и того, как это работает, и не винят меня, а даже наоборот. Но мне от этого не легче — людям больно, очень больно, а я не могу сделать практически ничего, чтобы ускорить этот процесс. Один раз я уже угрожал самосжечься в офисе МВД, и это помогло, правда я чуть не потерял лицензию. Повторно это не пройдёт.
И вы знаете, в чём разница между мной и врачами?
Смерть и болезни — удел каждого живого существа, и все мы пройдём через это, ибо так богом прописано в этом мире. А вот жесточайшая несправедливость — это не богом предписано, это то, что сделали люди своими руками, и этого НЕ ДОЛЖНО БЫТЬ.
Чесслово, доведут до того, что пойду в Кнессет депутатом — хотя вряд ли есть партия, которая согласится взять такого как я несдержанного на язык, это ж им какие проблемы от меня будут. Да и не пойду я в политику, хоть режьте — но вот видите до чего меня довели?
Время есть, и оно реально. И судьи отказываются его видеть.
Значит, не поймать и не измерить
Больше не поймать и не измерить
Больше не поймать и не измерить
Больше не поймать и не понять
'О невидимом времени, или пост грусти и отчаянья' Комментариев пока нет
Будьте первым комментатором!