Журналистка влетела на 55 тысяч шекелей за то, что написала о социальной работнице, что та банкрот и «запутана в тяжких уголовных процессах» — т.е. против неё ведутся уголовные дела по тяжким преступлениям. Эту информацию «сетевая журналистка», как она себя описала, решила донести аж до 10 инстанций, от юридического советника правительства до министра соцобеспечения, а впоследствии опубликовала это в своём блоге.
Героиня журналистского расследования подала в суд. На суде выяснилось, что соцработница действительно попала в тяжёлое финансовое положение, и её криминальная история была не совсем бела. Оказалось, она ранее судима — точнее, оштрафована на 900 шекелей за нарушение ПДД. Вот они, «тяжкие уголовные процессы».
В таких случаях суду достаточно легко прийти к логическому решению — человека явно оболгали, причём намеренно, с целью опорочить и испортить репутацию. Явная ложь, явное намерение причинить вред -> это нарушение закона, клевета, классический пример. И решение против клеветницы на 55 тысяч шекелей — это само сабой разумеется. Такие дела.
Это задача, имеющая решение — а нас с Кристобалем Хозевичем такие задачи не интересуют. Гораздо интереснее решать задачу о том, как связаны СОВЕСТЬ и ЗАКОН, в данном случае — в журналистике.
Пролема личной ответственности за свои действия там, где это не регулируется законом, описана Воннегутом в Колыбели для кошки, и если среди моих читателей есть кто-то, кто по досадному недоразумению пропустил эту чудесную книжку — сейчас самое время немедленно скачать и ею насладиться.
Там речь шла об учёных, изобретающих оружие и то, что потенциально может быть использовано как оружие. Здесь речь пойдёт о журналистах, оружие которых — их слово. И о тех, кто за журналистов в ответе — СМИ, и их ответственность.
Помните Григория Лернера? Того самого, который сидел за мошенничество в СССР, а потом приехал в Израиль, где стал называться Цви Бен Ари? Здесь он крутил деньги Сильвестра (не того, который новигод, а который криминальный авторитет), катался в кортеже из шести бронированных Мерседесов и занимался своей основной деятельностью — мошенничеством, за которое и был посажен в уже израильскую тюрьму.
Занеся деньги всем, кому надо, Лернер тогда получил статус жертвы анти-русского истеблишмента в Израиле. Я уже плохо помню, кто из депутатов писал воззвания с целью поддержать незаслуженно обиженного властями порядочного бизнесмена, кто из журналистов писал об атаках на русскую алию и «они начинают с Лернера, а завтра придут за вами» — но это была атмосфера в русскоязычных СМИ в Израиле.
Потом наш герой вышел и сразу же вернулся к работе. Параллельные процессы — свидетельство недюжинного интеллекта, который Цви/Грегорий использовал с целью отъёма денег у населения. Лохи, как понял Лернер, водятся на любом уровне пищевой цепочки — поэтому он одновременно разводил и богатых, и бедных.
Надо сказать, что богатых мне жальче меньше. Мне кажется, что бизнесмены, вкладывающие деньги в быстроприбыльную схему, связанную с газом/нефтью в России, как минимум не последнее отдают, да и этическая сторона предлагаемых сделок вызывает некоторые сомнения. Конечно, это тоже преступление, тяжкое и мерзкое — но мой опыт в таких делах не столкнул меня ни с одним бизнесменом такого плана, с кем бы я с радостью мог открыто пообщаться сущностями, как говорил мой покойный друг Рема.
А вот к нищим подход был другой. Выйдя на волю, Лернер вспомнил старые заделы, и оживил свою пиар-компанию по укреплению имиджа пострадавшего за всю нашу алию. Архетип чистого и светлого героя, страдавшего за наши грехи — сильнейший в истории, и история о жертве-мученике звучала со всех рупоров русскоязычных СМИ.
Но герой вышел из застенков, и стал нести добро в массы, основав фонд, специально направленный на скорейшее обогащение самых слабых слоёв населения — пенсионеров. Пенсионерам, как известно, надо помогать, и наш тимуровец пообещал вырастить их сбережения в своём личном поле чудес (газонефтефинансовой компании, якобы аффилированной с Газпромом).
Русскоязычные СМИ крутили рекламу прекрасного фонда. Спецом для пенсионеров. И пусть кто-то из причастных к этому делу скажет, что не знал! Что ему было неведомо, что ту рекламу, которую он пускает в эфир, будут слушать дадушки и бабушки, которые просакребут все сусеки и вытащат на свет божий все заначки, которые отдадут мошеннику!
С точки зрения МОРАЛИ я признаю виновными ВСЕХ, кто работал на лернеровскую разводку — от гендиректора РЭКИ до техника, который пускал в эфир рекламу мошенника. Кто решал, какую рекламу брать? Кто писал эту рекламу? Кто из журналистов писал о нём мимимишные статьи? Кто в этом участвовал? Кому позволила совесть?
Сократ, которого предупредили заранее о том, что его собираются засудить насмерть, сперва решил слинять из города. Но потом совесть сказала ему — СТОП, бежать нельзя. Совесть, как я узнал из филологических исследований, подобна стоп-крану, который включается, когда воля заводит человека слишком далеко.
А ещё эта история интересна мне с юридической точки зрения. Если фактически доказать, что человек, ответственный за рекламу на РЭКЕ, знал, что это разводка? Например, найдутся свидетели, которые подтвердят, что за стаканом пива тот говорил — «блин, и как только пенсионеры могут быть такими лохами? ведь всем ясно, что нести деньги неоднократно сидевшему за мошенничество — это разводка».
Должны ли эти лица нести ответственность? В данный момент, по прошествии стольких лет и истечений всех сроков давности, вопрос этот скорее академический, но всё же? Будь я судьёй, я бы решил, что да — должны нести ответственность. Финансовую. Ибо должны были слушать голос своей совести.
Такие дела.
Мораль — а карма-то всё равно работает…
Боко-мару (с) Нина Ёжик
'О личной ответственности, или нужна ли совесть журналистам? Привет, радио РЭКА! Помните Лернера?' Комментариев пока нет
Будьте первым комментатором!