«ויותר טוב ויותר רצוי לפטור אלף חוטאים, מלהרוג נקי אחד ביום מן הימים» — הרמב»ם
Эта цитата из Рамбама — лучше освободить от наказания тысячу грешников, чем убить одного невиновного — упоминается в одном из оправдательных решений судьи Ханана Мельцера, лебединой песней которого в Верховном Суде стало решение о повторном суде над Романом Задоровым.
Признаюсь честно, я не читал всего решения — десятки страниц, но я прочитал официальную выжимку, сделанную в Верховном Суде. И заколдобился.
Напомним вкратце, что товарищ Задоров сидит за убийство девочки по имени Таир Рада. Хотел написать «жестокое убийство», но не смог найти ни одного примера не жестокого убийства, кроме песни killing me softly.
Доказательная база в этом деле просто царская — то есть признательная, ибо, как мы помним, признание — царица доказательств. Признался он медовеву — подсадной утке, а потом уже и ментам, и даже показал как всё было на самом деле во время следственного эксперимента.
Никаких физических доказательств его причастности к преступлению НЕТ.
Давайте ещё раз перечитаем предыдущее предложение — нет ни одного доказательства, которое можно взять в руки и пощупать, кроме признания Задорова и домыслов тех, кто его посадил.
Вначале был нож. А потом оказалось, что нож не японский, а зазубренный — ну такой, с пилочкой, обычно у нас такие на столе. Правда, пока это обнаружилось (со скандалом, это отдельная безумная история с тем, как гнобят судмедэксперта, который не присоединяется к организованной группе по посадке невиновного), Задоров уже успел признать, что резал японским ножом, но когда такие мелочи останавливали суд, который хочет отправить человека на пожизненное?
А теперь ещё и нога. Чья нога? Кого надо нога, сказали судьи, и признали, что нога Задорова.
Дело в том, что на месте преступления был след от ботинка. След этот был в луже крови — но под ним крови не было то есть она натекла на ботинок. Это важно — ибо тот, кто поставил ногу на пол туалета, где зарезали девочку, и есть убийца. Поэтому в первый раз Задорова сажали как положено, с вещдоками.
Но тут произошла неудобная ситуация. Эксперт, приписавший этот след Задорову, основывался на книжке мега-эксперта из ФБР. И тут оказывается, что этот мега-эксперт ещё жив и вполне может дать экспертизу по нашему делу, которую он и даёт, и выясняется, что след не его.
И тут судебная система делает обалденный финт ушами и говорит — это след «неизвестного спасателя», который нашёл труп спустя 5 часов, и пока он пытался её оживить, ему на ботинок натекла кровь, а потом он исчез.
Нет, клянусь, я сейчас серьёзно. Роман Задоров получил пожизненное за убийство, где единственный вещдок — это кровавый след, который ему не принадлежит. И с этим раскладом суд признал его виновным ВНЕ ВСЯКОГО СОМНЕНИЯ.
Тем временем сменился хозяин единственного в Израиле центра судмедэкспертизы, и вместо профессора Хиса, о котором вообще никто и никогда на моей памяти не сказал ни одного цензурного слова, назначили Хена Кугеля.
Казалось бы, что тут такого? Но вот Кугель читает лекцию — а он лектор от бога. Помню, как он нам читал лекцию с картинками (доктор, откуда у вас такие картинки?) и успокоил нас тем, что «вы не бойтесь, вы не так умрёте, а в ресторане после жирного стейка и бокала красного вина от инфаркта.
И вот на недавней лекции кто-то задаёт вопрос — а как же кровь может течь с трупа через 5 часов, чтобы залить ботинок? А никак, отвечает Хен Кугель. Не может такого быть.
Запись лекции попадает к адвокатам Задорова, они бегут в суд, а прокуроры требуют, чтобы суд не видел этой записи, и не слушал Кугеля (который, на секунду, начальник их же центра судебной медицины). Идёт грызня.
Long story shirt, и мы в очередной раз в суде, где Ханан Мельцер выносит своё последнее решение перед выходом на пенсию (даже подвадники с бейс-джамперами не назовут его крайним).
И говорит Ханан — если вся теория обвинения строится на том, что через пять часов после убийства там появился מחלץ אנונימי — анонимный спасатель, а тут судмедэксперт говорит, что так не бывает, то есть шанс на то, что Задоров действительно невиновен.
Поэтому дело отправляется на повторный суд, но не к тем судьям, которые его уже судили, а к новой тройке. Правда, в том же суде города Назарет, ставшим известным в результате суда над другим невиновным около двух тысяч лет назад.
Почему же так? Почему столько ментов, прокуроров и судей признали Задорова убийцей несмотря на то, что чем дальше дело, тем больше рассыпались все доказательства? Почему никто не посмотрел и не ужаснулся — госсспади боже мой, ЧТО мы делаем?
А потому, что мы все любим быть правы. Не просто любим — мы влюблены в свою правоту, в любом вопросе. В отношениях, в политике, в спорах. Мы же правы, и любая другая возможность вызывает у нас отторжение и ненависть.
В качестве примера можно взять даже нашу последнюю абсолютно бессмысленную войнушку. Стоит попробовать написать что-то о десятках погибших в Газе детей — и уже ярость благородная на предателя начинает волноподобно вскипать в вашем сердце, не так ли? Ведь мы правы, иначе и быть не может!
Главное — не допускать сомнений. К какой бы группе вы не принадлежали — вы без сомнения принимаете эту позицию. Какой бы ещё пример привести?
Биби! Если вы считаете, что Биби вот и мошенник, а к тому же позор Израиля и плохой глава правительства — это же абсолютно ясно и вот эти дебилы которые «рак Биби» не вызывают у вас никаких чувств, кроме отвращения и презрения.
Но если вы за Биби, то без всяких сомнений он самый лучший лидер, который был в Израиле, а «рак ло Биби» — в лучшем случае идиоты, а в худшем — предатели.
Без сомнений очень просто. Просто и комфортно быть абсолютно правым. Так люди и живут, и это правильно — так мы созданы, чтобы быть со своим племенем, my country, right or wrong. Необходимых для выживания эволюционный механизм — когда вся братва пошла колбасить неандертальцев, надо колбасить без сомнений.
Кстати, судя по всему, неандертальцы были как раз поумнее человечков в ту пору — зато люди были агрессивнее и меньше сомневались. Ну и где теперь неандертальцы?
Точно так же и люди СИСТЕМЫ — они не могут сомневаться в том, что система права. Как могут судьи и прокуроры признать, что десятки судей и прокуроров до них приговорили к пожизненному заключению невиновного человека? Да не может быть такого!!!
Убил ли Задоров? Я не знаю, и никто никогда не узнает. Но это не тот вопрос, на который отвечает суд.
Суд отвечает на вопрос — не осталось ли СОМНЕНИЙ в том, что это убийца? И то, что судьи не просто не заметили, а зажмурились специально, сильно-сильно, чтобы этого сомнения не увидеть, свидетельствует против них. И против всей системы.
Ну и напоследок — если кто-то думает, что он точно не признался бы в такой ситуации, то ха ха ха. Дайте мне такого человека на несколько недель, следственную группу, которая не ищет преступника, а давит уже имеющегося саженца, и крутого медовева — манипулятора 80 левела, и ты, дорогой читатель, признаешься. Ещё как признаешься, истово веря в то, что на суде-то ты точно всё объяснишь.
Только тогда будет уже поздно.
'О деле Романа Задорова, или ловушка собственной правоты' Комментариев пока нет
Будьте первым комментатором!